Газета New York Times опубликовала 6 июня колонку Пола Кругмана, в которой тот отвергает роль украинских фашистов в массовом убийстве евреев и советских граждан во время Второй мировой войны и считает, что они являются не более чем маргинальными «тенями» в ходе нынешней опосредованной войны НАТО против России. Колонка Кругмана под названием «Взоры всего мира устремлены на Украину» является совершенно бесчестной и циничной апологией украинского фашизма — как в прошлом, так и в настоящем.
Колонка появилась на следующий день после появления в Times тематической статьи «Нацистская символика на линии фронта на Украине высвечивает острые вопросы истории». В этой статье редакторы Times попытались, как отметил председатель международной редакционной коллегии МСВС Дэвид Норт, представить «глубокие исторические и современные связи украинского национализма с нацизмом и геноцидом» как всего лишь «проблему для специалистов по связям с общественностью и пропагандистов в СМИ, которые пытаются изобразить прокси-войну НАТО в качестве борьбы за демократию».
Статья в Times вызвала сильное возмущение читателей, — как потому, что она разоблачает нацистскую идеологию внутри украинских вооруженных сил, так и потому, что в ней признается, что Times и другие средства массовой информации подвергали цензуре изображения украинских солдат, носящих «нашивки с символикой, получившей дурную славу из-за связи с нацистской Германией и с тех пор ставшей частью иконографии ультраправых групп ненависти».
Кругмана, который обычно пишет панглоссианские [основанные на беспочвенном оптимизме] комментарии по экономике, пригласили погасить пожар страстей. К несчастью для Times, Кругман совершенно не разбирается в истории.
Поводом для публикации колонки послужила 79-я годовщина вторжения союзников в Нормандию 6 июня 1944 года во время Второй мировой войны. Кругман абсурдно приравнивает к нему недавно начатое украинское наступление против России на Донбассе и юге Украины, называя его «моральным эквивалентом» этой битвы в войне против нацистской Германии. И то и другое, по словам лауреата Нобелевской премии по экономике, связано с «противостоянием добра и зла».
Для Кругмана Украина напоминает «великие демократии», которые сражались против нацистской Германии. Подобно США в 1940-х годах, у Украины тоже есть «недостатки», есть даже «темная сторона», состоящая из «коррупции» и «ультраправого движения, включая военизированные группировки, сыгравшие определенную роль в ее войне», в среде которых «нацистская иконография все еще тревожно широко распространена». Но важно ли, в конце концов, если есть немножко фашизма среди друзей? Нацистские военизированные отряды и идеология превосходства белой расы — всего лишь «тени» в «несовершенной, но реальной демократии», уверяет Кругман читателей Times.
В действительности на Украине нет никакой «настоящей демократии». Киев объявил оппозиционные партии вне закона и запретил любую критику войны. Лица, обвиняемые в «коллаборационизме», разыскиваются и подвергаются судебному преследованию. Те, кто агитировал за прекращение бойни, были арестованы, подвергнуты пыткам и исчезли. Подобно России и другим государствам-преемникам Советского Союза, страной правит клептократия, возникшая из старой сталинистской бюрократии. Украинская олигархия охраняет свое неправедно нажитое богатство с помощью самого репрессивного в Европе рабочего законодательства в обществе, которое даже до войны было одним из беднейших в Европе. Что касается «национальной свободы», то Киев ведет жестокую кампанию против русского языка, на котором говорит значительная часть населения страны, подавляет языки и культуры других меньшинств, включая венгров, поляков и цыган.
Кругман, конечно, не упоминает ничего из этого. Он признает только то, что стало невозможным отрицать, — культивирование нацизма украинскими военными. По мнению Кругмана, этот прискорбный факт является лишь следствием того, что украинская элита не доросла еще до якобы давних демократических идеалов.
На самом деле все обстоит как раз наоборот. Соучастие в Холокосте и во вторжении нацистской Германии в Советский Союз в рамках операции «Барбаросса» является центральной, определяющей чертой украинского национализма.
Чтобы лгать о настоящем, Times вынуждена фальсифицировать прошлое. Поэтому газета должна обелять прародителей сегодняшних украинских фашистов, Степана Бандеру и его ОУН (Организацию украинских националистов), которая была одной из самых отвратительных и смертоносно-расистских среди подобных организаций, возникавших в Европе в 1920-х и 1930-х годах.
По словам Кругмана, все, что делала ОУН во время Второй мировой войны, было вполне понятным ответом украинских борцов за свободу на советское угнетение. Он пишет:
Страна ужасно страдала при Сталине, миллионы людей погибли от намеренно спровоцированного голода; в результате некоторые украинцы поначалу приветствовали немцев во время Второй мировой войны (пока не поняли, что их тоже считают недочеловеками), а нацистская иконография все еще тревожно широко распространена.
Это предложение представляет собой набор возмутительной лжи, которая воскрешает исторические фальсификации правых апологетов немецкого нацизма. Во-первых, голод, поразивший СССР в начале 1930-х годов, опустошил как украинские, так и неукраинские районы страны и был результатом безрассудной кампании Сталина по насильственной коллективизации. Ни один заслуживающий доверия историк не поддерживает ультраправый украинский миф о том, что голод было «преднамеренно спланирован» способом, хоть отдаленно сопоставимым с систематическим промышленным уничтожением европейского еврейства нацистской Германией, который сознательно одобряли лидеры ОУН.
Что касается «приветствования» украинскими фашистами нацистов, то это «приветствование» состояло из десятков погромов, в том числе во Львове, в ходе которого было убито 6000 евреев. Украинские фашисты участвовали в таких зверствах, как печально известная резня в Бабьем Яру, в ходе которой за два дня было убито более 33 000 евреев. Вопреки утверждениям Кругмана, поддержка нацистов со стороны ОУН продолжалась на протяжении всей войны и даже после нее в ходе террористической войны на западе страны.
Как только ОУН была окончательно разгромлена на Украине, эмигранты — очень многие из которых оказались в Канаде, — продолжили нести фашистский факел. Затем, после реставрации капитализма в Советском Союзе, фашисты вернулись на Украину. Будучи марионетками западных империалистов, именно украинские неофашисты в сотрудничестве с американскими и немецкими шпионскими агентствами возглавили протесты на Майдане в 2014 году, которые свергли правительство Януковича, пытавшееся балансировать между НАТО и Россией.
В конце колонки Кругман, наконец, говорит о своей текущей озабоченности. Он пишет:
Россия Владимира Путина — злонамеренная сила, и друзья свободы во всем мире должны надеяться, что она потерпит полное поражение. Я хотел бы сказать, что граждане западных демократий, в частности Америки, полностью поддерживают победу Украины и поражение России. К сожалению, в то время как большинство американцев поддерживают помощь Украине, лишь меньшинство готово поддерживать эту помощь столько времени, сколько потребуется.
Наблюдая пожар войны из своих роскошных апартаментов на Манхэттене, Кругман является одним из тех, кто «готов поддерживать эту помощь столько времени, сколько потребуется» — сражаться до последнего украинца. У масс трудящихся, страдающих от вызванной войной инфляции и жесткой социальной экономии, совершенно иная точка зрения.
Кругман сетует, что некоторые из тех, кто выступает против войны, делают это потому, что «всегда и везде видят 2003 год», и «они помнят, как Америку втянули в войну [в Ираке] под ложным предлогом». Он обеспокоен тем, что те, кто помнит незаконное вторжение в Ирак, «не понимают, что сейчас ситуация иная». Он очень хочет, чтобы общественность увидела в последнем американском крестовом походе за «свободу» отличие от всех других бесчинств, которые были до этого; чтобы они считали последнего [слепленного западной пропагандой] монстра, Путина, гораздо хуже, чем были Милошевич, Хусейн, Каддафи, Асад и так далее.
«Ситуация» на Украине не только не «отличается» от ситуации в Ираке. Оба конфликта являются частью более длительной цепочки событий, восходящих к реставрации капитализма в Советском Союзе. Американский правящий класс расценил это событие как возникновение «однополярного момента». За этим последовала бесконечная серия войн и провокаций, направленных на то, чтобы замкнуть кольцо вокруг евразийского континента, в центре которого — Россия и Китай.
Вот почему, несмотря на неоднократные обещания о том, что НАТО не будет расширяться, после окончания «холодной войны» антироссийский альянс включил многих новых членов: от Финляндии на севере до Болгарии на юге. В действительности, именно страх Кремля перед вступлением Украины в НАТО спровоцировал Путина на его катастрофическое и реакционное вторжение.
Вопиющее незнание Кругманом истории — не исключение, а правило. В редакционной коллегии New York Times прошлое имеет чисто пропагандистскую и утилитарную ценность. То, что произошло на самом деле, не имеет значения, реальная история должна быть отброшена, если она противоречит сиюминутным политическим расчетам. Если задача дня состоит в том, чтобы создать историю о «борьбе добра со злом», как это взялся сделать Кругман в своей колонке, то преступная роль украинских фашистов во Второй мировой войне, включавшая массовое убийство украинских евреев, должна быть сведена до роли «теней».
Большая доля иронии в том, что в то время как Times «призывает к терпимости и толерантности» в отношении «широко распространенной на Украине нацистской идеологии», как выразился Дэвид Норт, газета не проявляет такого же снисхождения к Американской революции [борьбе за независимость от Англии] и гражданской войне в США. Цель масштабного «Проекта 1619» газеты New York Times состояла в том, чтобы очернить и унизить эти события, которые, какова бы ни была их ограниченность, явились подлинными революциями, поднявшими знамя человеческого равенства. В то время как статуи массового убийцы-фашиста Степана Бандеры устанавливают в Киеве при поддержке Times, статуи Джефферсона, Вашингтона и Линкольна сносят в Америке — также при поддержке Times.
Ложь, как однажды заметил Троцкий, является цементом политической реакции. То, что флагманская газета американского либерализма больше не может говорить правду о прошлом, следует воспринимать как предупреждение.