25 лет назад: Автомобильная корпорация General Motors закрывает свой завод Flint Buick

29 июня 1999 года корпорация General Motors закрыла свой производственный комплекс Buick City во Флинте, штат Мичиган, который был последним действующим заводом по сборке автомобилей в городе. Закрытие завода нанесло дополнительный удар по социальной сфере промышленного города, который стал местом рождения гигантской автомобильной компании и профсоюза работников автомобильной промышленности (UAW). В течение предыдущих двух десятилетий Флинт уже лишился десятков тысяч рабочих мест автомобильной промышленности.

GM прекратила производство автомобилей марки Buick во Флинте, где модели автомобилей с мощными двигателями производились с 1904 года. На заводе Buick City площадью 235 акров (95 гектаров) осталось всего 1200 рабочих — 1000 штатных сотрудников и 200 временных рабочих, — лишь малая часть от 28 тысяч автомобильных рабочих, которые когда-то производили здесь автомобили в период пика производства в середине 1960-х годов. Многие работники, имевших большой стаж работы на предприятии, либо вышли на пенсию, либо были вынуждены перейти на другие заводы, находящиеся в различных регионах страны.

В 1984 году GM объединила полдюжины заводов в огромный комплекс и назвала его Buick City. Предполагалось, что это объединение станет ответом GM на конкуренцию со стороны Toyota City и символом решимости американского автопроизводителя бороться с зарубежными конкурентами. Тем не менее доля компании на рынке легковых и грузовых автомобилей с 1984 года по 1997 год снизилась примерно с 40 процентов до 30,7 процента. В ответ компания GM консолидировала свое крупное производство автомобилей из-за большего спроса на её более прибыльные легкие грузовики и спортивные внедорожники. Производство автомобилей марки Buick LeSabres было перенесено на более современные крупные автомобильные заводы в Детройте/Хамтрамке и Лэйк-Орионе, недалеко от Понтиака в штате Мичиган.

Закрытие завода стало частью стратегии GM по сокращению 38–50 тысяч рабочих мест на предприятиях в Северной Америке. В период с 1970-х по 1990-е годы крупнейший в мире автопроизводитель уничтожил более четверти миллиона рабочих мест, в том числе почти 50 тысяч только в районе Флинта. Финансисты с Уолл-стрит раскритиковали GM за то, что корпорация не осуществила такие же темпы сокращения рабочих мест, которые сделали корпорацию Ford, второго по величине американского автопроизводителя, более эффективной и прибыльной.

Закрытие завода во Флинте привело город к опустошению. Занятость GM в районе Флинта упала с 77 тысяч рабочих в производственных и офисных центрах в 1978 году до 33 тысяч в 1999 году. Официальный уровень безработицы в городе составил 9,7 процента, что более чем два раза превысило средний показатель по штату. А на смену по большей части высокооплачиваемым рабочим местам в автомобильной промышленности пришла низкооплачиваемая занятость в сфере услуг.

50 лет назад: Советские сталинисты приветствуют Никсона, в то время как удавка Уотергейта сдавливала его всё сильнее

27 июня 1974 года президент США Ричард Никсон прибыл в Советский Союз с последним государственным визитом перед своей отставкой в августе. По прибытию он был тепло принят сталинистским лидером Леонидом Брежневым. Они встретились, чтобы обсудить торговые соглашения и запрет на испытания ядерного оружия.

Это была третья по счету встреча Никсона и Брежнева. Первая встреча состоялась в 1972 году, когда президент США впервые посетил Москву. Затем в 1973 году Брежнев отправился в Вашингтон на аналогичную встречу.

В ходе всех этих встреч речь шла о подписании соглашений, которые обсуждались и разрабатывались задолго до того, что делало эти мероприятия скорее церемониальными и помпезными, чем реальными дипломатическими дискуссиями. Наибольшее значение на встрече 1974 года имел Договор о пороговом запрещении ядерных испытаний, в котором обе страны согласились, что никакие ядерные устройства мощностью более 150 килотонн не могут испытываться и разрабатываться.

Брежнев, не жалея средств, предоставлял Никсону самые роскошные условия пребывания в Советском Союзе, возя его на богато обустроенные курорты, которые были доступны только самым привилегированным членам советской бюрократии. Следуя сталинистской политике приспособления к империализму, целью Брежнева было укрепить репутацию Никсона как мирового лидера, желающего заключить мир с Советским Союзом, — даже несмотря на то, что Белый дом Никсона находился на грани краха из-за Уотергейтского скандала.

Фактически, в тот же день, когда Никсон прибыл в Москву, комитет Сената США по Уотергейтскому делу опубликовал результаты расследования роли администрации Никсона во взломе офиса Национального комитета Демократической партии. Результаты показали, что Никсон был вовлечен в крупнейшую операцию по сокрытию улик, которые могли бы разоблачить его преступное соучастие во взломе.

Брежнев и другие сталинисты, не чуждые методам лжи, обмана и бандитского поведения, без колебаний оказали Никсону всю возможную поддержку. Никсон проводил политику, которая стала известна как «разрядка» (détente). Она заключалась в ослаблении угрозы военных действий против Советского Союза в обмен на выгодные экономические соглашения и отсутствие советского вмешательства в империалистические грабежи.

Брежнев ухватился за возможность продемонстрировать Соединённым Штатам надёжность партнёрских отношений Кремля. Например, Советский Союз сыграл лишь ограниченную роль в поддержке своих официальных союзников Египта и Сирии в войне Судного дня против Израиля, несмотря на то, что Никсон направил беспрецедентное количество оружия сионистскому государству, чтобы предотвратить его поражение.

Всего за несколько дней до своего прибытия в Москву Никсон присутствовал на встрече с главами НАТО и подписал обязательство сохранять ядерные силы США в Европе и продолжать военное финансирование сил НАТО. Никсон заявил на встрече НАТО: «Мы никогда не пожертвуем интересами наших союзников ради достижения соглашения с Советским Союзом. Мы идем на переговоры на советском саммите, руководствуясь нашими и вашими интересами».

Сталинистскую внешнюю политику можно во многом охарактеризовать как противоположность этому подходу: «Мы без колебаний пожертвуем интересами рабочего класса ради достижения соглашения с Соединенными Штатами, пока это увеличивает наше личное богатство и привилегии».

75 лет назад: Австралийские шахтёры начали двухмесячную забастовку

27 июня 1949 года около 23 тысяч австралийских шахтёров начали всеобщую забастовку, которая продлилась почти два месяца и повлекла за собой прямую конфронтацию с федеральным лейбористским правительством. Это был один из самых значительных промышленных конфликтов в истории Австралии после Второй мировой войны.

Среди шахтёров всё больше нарастало недовольство по поводу низкой заработной платы и тяжелых условий труда. Требования рабочих после окончания войны по большей части остались неудовлетворенными. Эти требования включали 35-часовую рабочую неделю, повышение заработной платы на 30 шиллингов и предоставление отпуска за выслугу лет. Шахтёры были вынуждены работать по многу недель, не имея таких условий, как продленный отпуск.

На фоне всеобщего недовольства и невозможности достичь какого-либо соглашения с угольными компаниями Австралийская федерация работников угольной и сланцевой промышленности объявила бессрочную забастовку на всех угольных месторождениях. Остановка распространилась на большую часть обширной территории Австралии, включая Новый Южный Уэльс, Квинсленд, Западную Австралию и островной штат Тасмания.

Реакция правящей элиты была полна ярости. Типичная статья в газете Daily Examiner начиналась так: «Завтра на угольных месторождениях начнётся всеобщая забастовка, которая приведет к величайшим промышленным потрясениям в истории Австралии». Газета заранее обвинила горняков и профсоюз в том, что, по её утверждениям, приведёт к значительному росту безработицы и другим социальным проблемам.

29 июня лейбористское правительство премьер-министра Бена Чифли провело через парламент чрезвычайный закон, объявляющий незаконным оказание финансовой помощи бастующим и их семьям. На следующей неделе профсоюзу было приказано передать свою финансовую отчетность промышленному регистратору, а некоторые из лидеров профсоюза подверглись обыску и были арестованы.

Эти атаки стали прелюдией к первому использованию войск в истории Австралии для прекращения забастовки в условиях мирного времени. 1 августа 2500 военных начали войсковую операцию против шахтёров, что привело к прекращению забастовки и создало прецедент для будущего использования армии против бастующих рабочих, в том числе со стороны следующего консервативного правительства Роберта Мензиса.

Забастовка угольщиков к тому же развернулась на фоне углубляющейся антикоммунистической истерии, связанной с началом агрессивной конфронтации американского империализма с Советским Союзом времен «холодной войны». Коммунистическая партия Австралии принимала активное участие в деятельности профсоюза. В ходе забастовки правая пресса вместе с лидерами лейбористов открыто обсуждала возможность запрета этой сталинистской организации.

100 лет назад: В Иерусалиме сионисты убили антисионистского еврейского лидера

30 июня 1924 года лидеры сионистского ополчения «Хагана», являвшегося предшественником Сил обороны Израиля (ЦАХАЛ), отдали приказ об убийстве голландско-еврейского поэта и религиозного лидера Якоба Исраэля де Хаана. Акт убийства совершил Авраам Техоми — один из основателей фашистско-сионистской террористической группировки Зеева Жаботинского «Иргун».

Де Хаан родился в Голландии в 1881 году и получил традиционное еврейское образование. В 1904 году он потерял работу учителя и членство в голландском социал-демократическом движении из-за публикации романа о гомосексуалистах.

Он изучал право и занимался гуманитарной деятельностью в тюрьмах российской империи, помогая заключенным, а к 1910 году стал сионистом. Прежде чем эмигрировать в Палестину в 1919 году, он опубликовал четыре хорошо принятых сборника стихов на голландском языке.

В Палестине он становился все более религиозным и ассоциировал себя с ультраортодоксальными евреями-харедим. Он выступал против сионистского обращения с палестинцами и стремился заключать соглашения с арабскими националистами. В конце концов, он стал представителем евреев-харедим в Иерусалиме и одним из самых известных евреев-антисионистов на Западе, прежде всего благодаря своей журналистской деятельности, широко публикуясь на голландском и английском языках.

После 1923 года он стал регулярно получать от сионистов угрозы убийства о чём сообщал европейской прессе. 30 июня в него трижды выстрелили, когда он выходил из синагоги. Его убийство привлекло международное внимание, особенно в арабской прессе, где его считали сторонником арабской культуры. Ицхак Бен-Цви, лидер «Хаганы», а затем второй президент Израиля, пытался обвинить в убийстве противников сексуальной ориентации де Хаана, но было широко известно, что тот стал жертвой политического убийства.

После его смерти в Нью-Йорке была распространена анонимная листовка на идиш, в которой говорилось, что де Хаан был убит «за то, что героически сражался за свободное волеизъявление [движения] Агудат Исраэль, которое выступает за жизнь, независимую от сионистов Торы, использующих насилие для порабощения благочестивых».

Лишь в 1952 году официальная история «Хаганы» сообщила, что ведущие члены организации приняли решение убить де Хаана.

Впоследствии Техоми, убийца, был выслежен и дал интервью израильскому телевидению в 1985 году. Он сказал репортерам: «Я сделал то, что “Хагана” решила, что должно было быть сделано. И ничего не делалось без приказа Ицхака Бен-Цви… Я не сожалею, потому что он (де Хаан) хотел разрушить всю нашу идею сионизма».