20 августа 1940 года Лев Троцкий был убит сталинским агентом Рамоном Меркадером в пригороде Мехико Койоакане. Доступ Меркадера к великому революционеру стал возможен благодаря его отношениям с Сильвией Агелофф, членом американской Социалистической рабочей партии (СРП — Socialist Workers Party). После убийства Агелофф представляла себя невинной жертвой двуличия Меркадера, и это утверждение никогда не оспаривалось со стороны СРП.

Данная серия статей представляет собой первое систематическое исследование троцкистским движением роли Агелофф и продолжает работу Международного Комитета Четвертого Интернационала, в частности, его расследование «Безопасность и Четвертый Интернационал». Всего будет опубликовано четыре части.

Вступление

Сталинский агент Рамон Меркадер убил Льва Троцкого вечером 20 августа 1940 года в пригороде Мехико Койоакане. На следующий вечер, спустя 26 часов после нападения, соруководитель Октябрьской революции 1917 года скончался от раны, нанесенной Меркадером.

Убийство Льва Троцкого является самым значительным политическим убийством ХХ века. Оно лишило международный рабочий класс человека, который наряду с Лениным считался величайшим теоретиком марксизма и революционным лидером ХХ века. Смерть Троцкого серьезно ослабила Четвертый Интернационал, в учреждении которого в 1938 году он сыграл решающую роль, и подорвала развитие мирового социалистического движения на десятилетия вперед.

Несмотря на лживые опровержения советского сталинистского режима, весь мир сразу же предположил, что убийца был агентом тайной полиции Советского Союза — ГПУ. Но в течение 35 лет было очень мало известно об огромном масштабе заговора и сети агентов, использованных сталинистским режимом для подготовки и осуществления убийства. Подлинная личность человека, носившего имена «Жак Морнар» (Jacques Mornard), а затем «Фрэнк Джексон» (Frank Jacson), была окончательно установлена только в 1950 году. Политическая партия, которая несла главную ответственность за безопасность Троцкого, Социалистическая рабочая партия, в то время являлась фактической американской секцией Четвертого Интернационала. СРП не только не провела сколько-нибудь серьезного расследования попыток ГПУ проникнуть в мировое троцкистское движение в годы, предшествовавшие нападению. Она даже отказалась признать и прямо скрыла доказательства проникновения ГПУ в свою собственную организацию на уровне, близком к руководству. Любое упоминание о шпионах ГПУ, не говоря уже о разоблачении шпионов ГПУ и ФБР в троцкистском движении, осуждалось лидерами СРП как «травля [в поисках] агентов» (agent-baiting).

В мае 1975 года Международный Комитет Четвертого Интернационала (МКЧИ) начал расследование убийства Троцкого. Выводы этого расследования, опубликованные в серии статей под общим заголовком Безопасность и Четвертый Интернационал (Security and the Fourth International), выявили существование международной сети агентов ГПУ, причастных к убийству, включая агентов, которые оставались в рядах СРП в течение десятилетий после смерти Троцкого.

Несмотря на попытки саботировать работу Международного Комитета, расследование на тему Безопасность и Четвертый Интернационал продолжалось и привело к чрезвычайно важным находкам.

После принятия решения о начале расследования Алекс Митчелл, редактор Workers Press (газеты британской секции МКЧИ), обнаружил важные неопубликованные правительственные документы, хранящиеся в Национальном архиве в Вашингтоне, округ Колумбия, касающиеся убийства Троцкого. В августе 1975 года американский троцкист Дэвид Норт, действуя по поручению МКЧИ, обнаружил и сфотографировал Марка Зборовского, жившего в Сан-Франциско. В 1930-е годы, до своей эмиграции в США в 1941 году, Зборовский жил в Париже, играя ключевую роль в предоставлении ГПУ информации, которая привела к убийству сталинскими шпионами сына Троцкого Льва Седова, двух политических секретарей Троцкого, Эрвина Вольфа и Рудольфа Клемента, а также перебежчика из ГПУ, который заявил о своей поддержке Четвертого Интернационала, Игнатия Рейсса. Начальные результаты расследования «Безопасность и Четвертый Интернационал» были опубликованы в конце 1975 года под названием Как ГПУ убило Троцкого (How the GPU Murdered Trotsky.).

В декабре 1976 года Митчелл и Норт отправились в Мехико, где они опросили людей, которые были свидетелями событий, связанных с убийством. Дальнейший ход расследования в США показал, что личный секретарь лидера СРП Джеймса П. Кэннона с 1938 по 1947 год, Сильвия Колдуэлл (урожденная Каллен), была агентом ГПУ. МКЧИ обнаружил документы, подтверждающие, что Джозеф Хансен, секретарь Троцкого в Мексике с 1937 по 1940 год, который затем стал ключевым лидером СРП до своей смерти в 1979 году, был агентом ГПУ, а затем информатором ФБР. Как и следовало ожидать, учитывая его деятельность в качестве шпиона и секретного осведомителя, именно Джозеф Хансен в течение десятилетий действовал в руководстве СРП как наиболее решительный противник «травли [в поисках] агентов». Он клеймил и осуждал тех, кто стремился защитить безопасность троцкистского движения от подрывной и смертоносной деятельности ГПУ (затем КГБ) и ФБР, как «параноиков».

Первые выводы расследования Безопасность и Четвертый Интернационал были опубликованы в период с 1975 по 1978 год. Более поздние события — особенно документы, полученные в ходе судебного процесса, инициированного Аланом Гельфандом против правительственного шпионажа в рядах Социалистической рабочей партии, — полностью подтвердили наиболее важные элементы расследования Международного Комитета. Дальнейшее подтверждение было получено благодаря обнародованию секретных документов ГПУ-КГБ после распада Советского Союза в 1991 году.

В последние десятилетия работа независимых исследователей, использовавших выводы расследования Безопасность и Четвертый Интернационал, а также дополнительные документы, найденные в государственных архивах Мексики, выявили важные факты, позволяющие в деталях понять, как планировалось и осуществлялось убийство Троцкого.

Анализируя эту новую информацию — в сочетании с изучением личного прошлого Сильвии Агелофф и ее политической деятельности в то время, когда она якобы была членом СРП, а также ее тесного сотрудничества с Рамоном Меркадером, — Международный Комитет может дать теперь точное описание той решающей роли, которую Агелофф сыграла в организации убийства Троцкого.

Следующий ниже рассказ опровергает 80-летнюю легенду о том, что Агелофф была невинной простофилей, что Меркадер обманул и использовал ее, чтобы получить доступ к Троцкому. Эта легенда была придумана Агелофф и Меркадером сразу после убийства. Подлинные факты, скрытые за трогательным фасадом истории о «бедной маленькой Сильвии», никогда не подвергались серьезному исследованию. Повествование приобрело мифический статус. Но этот миф не имеет под собой основы в реальности.

Принятие мифа требовало интерпретировать самые сомнительные и даже невероятные аспекты отношений Агелофф и Меркадера наиболее невинным и неполитическим образом. Агелофф нужно было воспринимать как «неудачницу» — безынициативную женщину, слепо блуждающую по жизни и настолько монументально глупую, что она не сумела распознать прозрачные и причудливые противоречия в таинственной истории жизни и деятельности человека, с которым она прожила почти два года.

Но как только мы откажемся от мифа и заменим легенду объективным анализом фактических данных, молодая женщина из Бруклина предстает в совершенно ином свете. С 1938 по 1940 год Агелофф играла вымышленную роль, которая настолько последовательно действовала в направлении усилий ГПУ по окружению Троцкого агентами и его убийству, что это делает любое невинное объяснение несостоятельным.

На каждом этапе подготовки убийства именно Сильвия Агелофф играла решающую роль во внедрении Меркадера в троцкистское движение. Именно она, в конечном счете, ввела его в укрепленную виллу в Койоакане. Данное расследование пришло к выводу, что Агелофф была агентом ГПУ и соучастником Рамона Меркадера в убийстве Льва Троцкого.

В 1940 году мексиканская полиция провела единственное расследование убийства и установила, что Агелофф был соучастником убийства Троцкого. Мексиканские чиновники арестовали и заключили ее в тюрьму, обвинили в убийстве и привлекли к уголовной ответственности. Агелофф, по-видимому, была спасена от осуждения дипломатическим вмешательством американских властей. В то время СРП не представила сведений о ведущемся в Мексике расследовании дела Агелофф и держала членов партии в неведении. СРП не подвергла сомнению оправдательные объяснения Агелофф о ее роли в цепи событий, приведших к убийству Троцкого. Поэтому настоящее расследование должно начаться с изучения мифа о «бедной маленькой Сильвии».

Миф о Сильвии Агелофф

Согласно общепринятой версии событий, Сильвия Агелофф была наивной и непривлекательной социальной работницей из Бруклина. В жадном поиске любви и привязанности, молодого члена СРП быстро соблазнил лихой и романтичный Жак Морнар. «Морнар» был одним из многих псевдонимов убийцы, а также именем, которое он использовал при их встрече. Он грубо воспользовался эмоциональной уязвимостью и наивностью Агелофф и, в конце концов, обманом заставил ее ввести его в дом Троцкого.

Меркадер использовал предлог, невольно предоставленный невежественной Агелофф, чтобы осуществить свое нападение. Согласно этому нарративу, Агелофф в ходе интимного романа с Морнаром, который длился почти два года, упустила из виду или проигнорировала вопиющие противоречия в его легенде-прикрытии. В частности, он использовал несколько имен, лгал о своих семейных связях, занимался таинственной деловой активностью и располагал необъяснимым доступом к крупным суммам денег.

Как три обезьяны, слившиеся в данном случае в одну персону, Агелофф не видела зла, не слышала о зле и, главное, не делала зла.

Эта история — снимавшая с нее уголовную ответственность за последствия ее действий, — изначально была придумана Меркадером. «Сильвия не имеет к этому никакого отношения», — сказал он полицейским следователям после своего ареста [1]. Он держался этой версии до самой своей смерти на Кубе в 1978 году. Его брат, Луис Меркадер, позже скажет о Меркадере: «Он никогда не предавал своих» [2]. Его адвокат Эдуардо Сенисерос признался после смерти Меркадера: «Он никогда никому ни в чем не признавался, даже несмотря на то, что прошел через страшные штормы и бури» [3].

Алиби, которое убийца обеспечил Агелофф, — даже когда Меркадер отрицал, что сам имеет какое-либо отношение к сталинской тайной полиции, — стало основой для жалостливого образа «бедной маленькой Сильвии».

Неоднократно и давно утверждалось, что Агелофф была настолько потрясена предательством Меркадера, что впала в истерику и не могла отвечать на вопросы мексиканской полиции или федеральных агентов США, расследовавших нападение. Агелофф заявляла, что была верным членом СРП и была вовлечена в драму, которую она была не в состоянии понять. Казалось, что травмированная Агелофф покинула троцкистское движение и больше никогда не появлялась в радикальных кругах. За исключением мексиканского правительства в период сразу же после убийства никто — и меньше всего СРП — не проявлял особого интереса к критическому анализу алиби, которое убийца предоставил Агелофф.

Два главных фильма о преступлении — Убийство Троцкого режиссера Джозефа Лоузи (1972) и Избранный Антонио Чаварриаса (2016) — поставили эту легенду об Агелофф в центр своего рассказа о заговоре и убийстве. Что касается Агелофф, то она шла своей дорогой, проведя оставшиеся 55 лет жизни в хорошо обеспеченной анонимности. Много лет спустя, проживая в комфортабельной квартире на Манхэттене, Агелофф умерла в 1995 году в возрасте 86 лет, не оставив после себя подробного объяснения того, каким образом она сумела сыграть столь важную роль в трагедии ХХ века.

Из тщательной реконструкции заговора с целью убийства Троцкого вытекает один неопровержимый факт: если убрать Агелофф из цепи событий, то убийства 20 августа 1940 года не произошло бы. Без ее связи с Меркадером тот не смог бы попасть в окружение Троцкого. В преддверии убийства вопрос: «Кто он такой, этот жених Сильвии?», — вызвал бы массу вопросов о тайнах, окружавших Меркадера и Агелофф. Даже самое поверхностное изучение личных обстоятельств «Жака Морнара–Фрэнка Джексона» — задача, безусловно, необходимая после неудачного покушения на Троцкого сталинских агентов 24 мая 1940 года, — сделало бы Меркадера объектом подозрений, закрыло бы ему доступ к Троцкому и поставило бы вопрос о том, зачем Сильвия Агелофф привела его сюда?

Это более или менее признал лидер СРП Джеймс П. Кэннон в своем выступлении на пленуме СРП 28 сентября 1940 года, спустя шесть недель после смерти Троцкого:

«В движении есть некоторая беспечность, как похмелье от прошлого. Мы недостаточно глубоко изучаем прошлое людей даже на руководящих должностях: откуда они пришли, как живут, на ком женаты и т. д. Всякий раз, когда в прошлом поднимались такие элементарные для революционной организации вопросы, мелкобуржуазная оппозиция кричала: “Боже мой, вы вторгаетесь в частную жизнь товарищей!” Да, именно это мы и делали, вернее — угрожали сделать, но в прошлом из этого ничего не выходило. Если бы мы проверяли такие вещи немного более тщательно, мы могли бы предотвратить некоторые плохие вещи в недавние дни» [4].

Замечания Кэннона, которые он не стал развивать, были признанием того, что СРП не провела расследования в отношении людей, окружавших Троцкого в Койоакане и «занимавших руководящие посты» в партии.

Кэннон заявил, что необходимо задавать больше вопросов и «проверять вещи немного более тщательно». Это было, мягко говоря, недооценкой. Когда Кэннон произносил эти слова, Сильвия Агелофф находилась под арестом мексиканской полиции по обвинению в убийстве. Но за словами Кэннона не последовало никаких действий. СРП хранила полное молчание относительно Агелофф после смерти Троцкого, позволив ей уйти в тень анонимности. Газета СРП The Militant не сообщила об ее аресте, а в 1950 году, когда Агелофф предстала перед Комитетом Палаты представителей по антиамериканской деятельности, не обратила внимания на ее показания.

Противоречия между мифом и реальностью: Кем была Сильвия Агелофф?

В данном расследовании рассматриваются важнейшие вопросы, касающиеся Сильвии Агелофф. Каково было ее семейное происхождение? Какова была ее политическая история? Были ли у нее личные контакты со сталинистами, через друзей или семью? Как она попала в ряды движения, и какой вклад она внесла, если он был, что оправдывало бы ее близость к Троцкому? Что думают мексиканские власти о виновности или невиновности Агелофф? Как эти факты соотносятся с алиби Агелофф?

На эти вопросы теперь можно дать ответ, опираясь на фактические данные, среди которых: информация о ее существенной академической подготовке, сообщения прессы, наблюдения тех современников, кто знал как Агелофф, так и Меркадера, заявления семьи Агелофф, представленные во время мексиканского процесса над Агелофф и Меркадером, публикации об убийстве, отчеты ФБР, обнаруженные в ходе расследования Безопасность и Четвертый Интернационал, а также другие ценные материалы.

Данное расследование опирается также на недавно проведенные исследования, в том числе «Министерские действия по убийству Льва Троцкого», опубликованные на испанском языке федеральным департаментом криминологии Мексики и написанные известным мексиканским криминологом Мартином Габриэлем Барроном Крузом (Национальный институт криминалистики Мексики, 2018). Эта книга содержит подробный ретроспективный анализ самого важного уголовного расследования в истории Мексики. В нее включены важнейшие юридические материалы из уголовного дела Агелофф и Меркадера. Книга содержит приложение с протоколами допросов ключевых свидетелей, включая самих Агелофф и Меркадера.

Есть также еще две важные книги на испанском языке. Первая, написанная испанским историком Грегорио Лури Медрано, называется Обещанное небо. Женщина на службе Сталина [Gregorio Luri Medrano, El cielo prometido. Una mujer al servicio de Stalin] (Ariel, 2016). Автором второй является Эдуард Пучвентос Лопес — Рамон Меркадер, человек с ледорубом [Eduard Puigventós i López, Ramon Mercader, el hombre del Piolet] (Now Books, 2015).

Теперь, на основании всех этих данных, можно сравнить мифическую Сильвию Агелофф с реальным человеком.

Существование мифа о «бедной маленькой Сильвии» требует некритического принятия образа наивной и неопытной женщины, служащей в собесе, то есть типа человека, который мог бы писать письма в духе «Мисс Одинокие сердца». Этот образ был закреплен за ней Социалистической рабочей партией и позже популяризован в кинематографических постановках. Устойчивость этого мифа определяется тем, что он никогда не подвергался сомнению, потому что сконструированная личность не имеет ничего общего с тем, кем на самом деле была Агелофф.

Расследование должно начаться с описания семьи Агелофф.

Сэмюэл Агелофф

Сильвия Агелофф, родившаяся в 1909 году, была дочерью Сэмюэла Агелоффа (Samuel Ageloff, 1884–1972) и Анны Масловой (Anna Maslow, 1881–1930), — русских эмигрантов, говоривших дома по-русски. Сэмюэл родился в Лепеле, Белоруссия, и эмигрировал в США около 1900 года, женившись на Анне в 1902 году. После смерти Анны Сэмюэл снова женился.

Сэмюэл Агелофф преуспел в сфере недвижимости в Нью-Йорке. По словам Роберты Сатов (Roberta Satow), автора беллетризованного рассказа о жизни сестер Агелофф под названием Две сестры из Койоакана (The Two Sisters of Coyoacán):

«До 1917 года он был главным образом заинтересован в реконструкции семейных жилищ, но позже стал пионером в строительстве общественных гаражей. Он также строил дома на Кони-Айленде и в Бенсонхерсте, а т акже магазины на Флэтбуш-авеню. Позже он строил многоквартирные дома в Вильямсбурге и арендовал офисные здания на девяносто девять лет, а также арендовал офисы, в том числе офисное здание напротив Бруклинской музыкальной академии» [5].

Хотя рассказ Сатов является вымыслом, справки и информация, которую она собрала о Сэмюэле Агелоффе, соответствуют фактам. Ее исследование показало, что Сэмюэл Агелофф построил 48 домов на Кони-Айленде, 65 в Бенсонхерсте и множество магазинов на Флэтбуш-авеню в Бруклине. В 1929 году он построил две «башни Агелофф» (высотные дома), расположенные на Восточной Третьей улице и на Четвертой улице в Манхэттене [6].

«Это была очень богатая семья», — сказала Сатов Мировому Социалистическому Веб Сайту. Помимо успешных бизнесменов, в семье были художники и психологи. МСВС поговорил с Эми Фелд, родственницей семьи Агелофф и психологом по профессии. Она сказала, что сестры имели родственные связи с франко-русским художником Марком Шагалом и всемирно известным психологом Абрахамом Маслоу, который разработал теорию «иерархии потребностей».

В семье Агелофф было четыре дочери: Лилиан (1902–1986), Хильда (1906–1997), Сильвия (1909–1995) и Рут (1913–2009); а также два сына: Аллан (1903–1997) и Монте (1907–1965). В семье Сильвии интересовались политикой, и три сестры в юности были вовлечены в социалистическую политику.

Хильда Агелофф

2 сентября 1931 года газета Brooklyn Daily Eagle сообщила, что Хильда Агелофф побывала в Советском Союзе и взяла интервью у Надежды Крупской — вдовы Ленина и члена коллегии наркомата народного образования. Эта поездка состоялась спустя два года после высылки Троцкого в Турцию, когда его последователей преследовал сталинский режим в Советском Союзе. Крупская, ранее симпатизировавшая Троцкому, уже давно была вынуждена осудить Левую оппозицию.

Brooklyn Daily Eagle писала:

«Мисс Хильда Агелофф, живущая в доме 198 по Вестминстер-роуд, рассказала сегодня о своей беседе с мадам Ленин, которая стала кульминацией ее поездки в Россию, длившейся три с половиной месяца.

Поскольку мисс Агелофф специально изучала новые методы прогрессивного образования, применяемые в детских садах и яслях, которые заботятся о детях на коммунальных фермах и в городах, она хотела задать г-же Ленин много вопросов…

Устроить собеседование оказалось не так-то просто. Многим корреспондентам иностранных газет было отказано… Но трудности сгладились, и, наконец, в один прекрасный день мисс Агелофф оказалась в присутствии жены человека, которого Россия почитает своим спасителем».

Газета цитирует слова Хильды Агелофф: «Когда они начинали эту работу после революции, это казалось невозможным, но госпожа Ленин считает, что в народе победили принципы коммунизма».

Статья заканчивалась так: «Мисс Агелофф сама разделяет энтузиазм мадам Ленин и говорит, что намерена вернуться в Россию для дальнейшей работы с прогрессивным движением просвещения».

27 декабря 1931 года газета New York Times опубликовала статью Хильды Агелофф «Советы двигают впред дошкольную работу: Наблюдаются большие успехи». Эта статья была ведущей в подборке воскресного номера под заголовком «Тенденции и приливы мира современного образования».

Статья с энтузиазмом описывала советскую систему образования и восхваляла сталинистскую бюрократию. Такую статью мог написать только член или попутчик сталинистской партии.

В материале Агелофф особо отмечались успехи, достигнутые «властями» Советского Союза «после низложения Луначарского с поста наркома народного просвещения». Анатолий Луначарский был снят со своего поста в 1929 году, когда бюрократия отодвигала в тень всех, кто был связан с высланным из Советского Союза Троцким.

Хильда Агелофф в своей статье высоко оценила тот факт, что «в настоящее время власти приступили к неуклонной программе строительства в главных промышленных центрах и коллективизированных сельскохозяйственных районах». Некритически продвигая сталинистский нарратив, она писала: «власть упорно борется» и выполняет «большую и гуманитарную работу». Подражая Правде, Агелофф писала, что успех «следующего пятилетнего плана» будет «зависеть от молодых коммунистов, родителей будущего».

Хотя некоторые американцы и могли в тот период поехать в Советский Союз с целью профессионального и культурного обмена, но организовать для обсуждения государственной политики в области образования встречу с вдовой Ленина, одной из самых видных фигур Советского Союза, являлось, как отмечала бруклинская газета, «нелегко». Хильда Агелофф не могла бы встретиться с Крупской без одобрения на самом высоком уровне советского правительства, то есть самого Сталина. Семья Агелофф пользовалась доверием советских властей, которые сделали ее поездку возможной.

В поездке по Европе Хильду сопровождали сестры, хотя неясно, поехали ли они с ней в Россию. Но Грегорио Лури писал в своей биографии семьи Меркадеров: «Три сестры вернулись в Соединенные Штаты в конце августа 1931 года, убежденные, что будущее человечества проходит через происходящее в СССР» [8]. В это время Сильвии было 22, а Рут всего 18 лет от роду.

Рут Агелофф

Рут Агелофф, младшая сестра Сильвии, тоже жила политической жизнью и в замужестве была связана с другой непростой политической семьей.

По словам Кристофера Фелпса, автора книги Молодой Сидни Хук: Марксист и прагматик (Christopher Phelps, Young Sidney Hook: Marxist and Pragmatist), Рут и Сильвия вступили в Американскую рабочую партию (АРП — American Workers Party), левую партию, возглавлявшуюся радикальным проповедником А.Й. Масти, по совету Джеймса Бёрнхема и Сидни Хука, которые были преподавателями Нью-Йоркского университета в то время, когда Рут и Сильвия были там студентами [9]. Фелпс указал в биографической сноске, что сестры Агелофф «отказывались с тех пор от всех интервью и не захотели дать интервью для этой биографии» [10].

Рут Агелофф также работала секретарем Троцкого в Мексике с 1937 года, когда ей было 23 года. Как именно она оказалась на этой позиции, неясно. По всей вероятности, она добровольно предложила свои услуги. Учитывая слабый уровень безопасности, обеспечивавшийся американскими троцкистами, ее беглого владения русским было достаточно, чтобы отправить ее в Мексику. Это был метод, который сталинисты использовали для проникновения агентов в небольшой штат СРП. Всего через год, в 1938 году, Сильвия Каллен, сталинистка из Чикаго, переехала в Нью-Йорк и предложила свои услуги для работы в национальном офисе СРП. В течение нескольких месяцев она стала личным секретарем лидера СРП Джеймса П. Кэннона.

В посвященном Рут Агелофф (замужняя фамилия Poulos) некрологе, который был опубликован в New York Times 4 февраля 2009 года, говорится:

«POULOS — Рут Г. 13 ноября 1913 — 31 января 2009. Вдова Джона Г. Пулоса, дочь русских эмигрантов Анны Масловой и Сэмюэла Агелоффа и последняя из числа братьев и сестер Агелофф. Бакалавр Нью-Йоркского университета, а впоследствии магистр искусств Колумбийского университета, выпускник Национальной психологической ассоциации психоанализа. В 1936 [sic] и 37 годах жила в Мексике в качестве секретаря Льва Троцкого и Комиссии Джона Дьюи. В 50-летнем возрасте стала психотерапевтом и продолжала практиковать, даже будучи старше 80 лет» [11].

Троцкий прибыл в Мексику в январе 1937 года. Рут работала секретаршей Троцкого в Мексике — по словам Сильвии, по рекомендации Джеймса П. Кэннона. Мексиканский криминалист Мартин Габриэль Баррон Круз писал, что после убийства мексиканские власти «допросили Сильвию относительно того, кто рекомендовал Рут Троцкому, и она призналась, что это был Кэннон, “отметив, что всегда, когда кто-либо в Соединенных Штатах хотел связаться с Троцким, это делалось через Социалистическую рабочую партию [12] [и таким образом ее сестра] получила визитную карточку, представившую ее Троцкому”» [13].

Политическая жизнь Рут продолжалась и после работы в Мексике. В июне 1940 года, вернувшись из Мексики, Рут вышла замуж за Джона Пулоса (1911–1980), профсоюзного деятеля, получившего известность во время забастовочного движения 1930-х годов и ставшего делегатом на учредительном съезде Конгресса производственных профсоюзов в 1938 году, а также членом Национального комитета Социалистической рабочей партии. Позже Пулос покинул СРП и присоединился к Рабочей партии (Workers Party), возглавляемой Максом Шахтманом. Он оставался активным участником шахтманистского движения до самой своей смерти и регулярно писал для его издания Labor Action.

Брат Пулоса и его близкий соратник Константин Пулос работал во время Второй мировой войны в «Зарубежном информационном агентстве» (Overseas News Agency), которое финансировалось британской разведкой и использовалось для того, чтобы придать вес журналистам, являвшимся агентами британской разведки [14]. Его политическая жизнь тоже была непростой, и он, по-видимому, был сталинистом. Во время гражданской войны в Греции Константин Пулос был первым американским журналистом, который был внедрен в ополчение ЭАМ-ЭЛАС, возглавлявшееся Коммунистической партией Греции. После гражданской войны он служил посредником между американскими переговорщиками и сталинистским руководством ЭАМ-ЭЛАС. Затем Константин был изгнан из Греции монархическим правительством за свои связи с Коммунистической партией. В 1950-е годы Джон был внесен в «черные списки» и отстранен от своей роли в Объединенном профсоюзе работников автопрома (UAW) [15].

Джон Пулос и Рут Агелофф оставались в браке до самой его смерти в 1980 году. Их сын, Эрик Пулос, ранее давал интервью относительно своей матери и тетушек. Мы связались с ним, но он не ответил на просьбу дать нам свой комментарий.

Сильвия Агелофф

Сильвии Агелофф было 29 лет весной 1938 года, когда она решила отправиться в Европу. Со времени поездки ее сестры Хильды в Советский Союз семь лет назад Агелофф много путешествовала, получила ученую степень и глубоко погрузилась в социалистическую политику.

Помимо английского, Агелофф свободно владела, по крайней мере, французским и русским. Она окончила среднюю школу, специализируясь на драматургии. После убийства Троцкого она применит на практике свое актерское мастерство. Агелофф продолжила свое образование после окончания средней школы. В эпоху, когда женщины редко получали высшее образование, не говоря уже о высших степенях, она окончила Нью-Йоркский университет со степенью бакалавра психологии. Затем Агелофф получила степень магистра детской психологии в Колумбийском университете в 1934 году.

В отчете ФБР от 3 сентября 1940 года, подготовленном агентом Джорджем Дж. Старром, содержится подробный обзор политической жизни Агелофф, составленный на основе интервью с осведомителями.

Агелофф поддерживала радикального преподобного А.Й. Масти как в «Конгрессе за прогрессивные трудовые действия» (CPLA), так и в Американской рабочей партии (АРП), которая была основана в 1933 году. Затем она вступила в Рабочую партию (США) — продукт слияния в декабре 1934 года АРП и троцкистской Коммунистической лигой Америки (КЛА).

В отчете ФБР объяснялось, что Агелофф первоначально присоединилась к АРП вместе со своими сестрами.

Рабочая партия (США) была широким, разнородным политическим образованием, сформировавшимся на фоне того, как Великая депрессия и забастовочная волна радикализовали широкие слои рабочего и среднего класса. Слияние КЛА с АРП преследовало цель предоставить американскому троцкистскому движению более широкую среду, в которой оно могло бы воспитывать и завоевывать радикализованные слои на сторону подлинного марксизма.

АРП состояла из радикалов и рабочих лидеров, которые приобрели известность в ходе забастовки автомобильных рабочих компании Auto-Lite в 1934 году в Толедо, штат Огайо, а также благодаря созданию партией больших организаций безработных, в основном на промышленном Среднем Западе и в бедных районах Аппалачей. АРП была аморфна по социальному составу и эклектична в своем понимании социалистической политики. Но она выступала против сталинизма и завоевала большое число сторонников среди рабочих и безработных.

Слияние с троцкистским движением встревожило правое крыло АРП, в результате чего лидеры АРП, такие как Луис Буденц (Louis Budenz) и Гарри Хау (Harry Howe), порвали с Рабочей партией (США) и присоединились к сталинцам. Слияние двух партий также расстроило многих богатых прогрессивных христиан, которые финансово поддерживали проповедника Масти и АРП до тех пор, пока их деньги в основном шли на радикальные меры поддержки безработных. Эти финансовые спонсоры ушли, когда Масти и его движение начали заигрывать с революционной политикой.

В течение нескольких месяцев после своего образования в 1934 году Рабочая партия (США) была втянута в ряд конфликтов из-за предложения троцкистского крыла о вступлении в Социалистическую партию (СП), которая претерпевала как рост членства, так и радикализацию своей политической линии. Когда троцкистские члены Рабочей партии (США) вступили в СП в 1936 году, Рабочей партии (США) не стало.

Агелофф, сначала в СП, а затем в СРП, была, по-видимому, близка к группе нью-йоркских троцкистов вокруг Мартина Аберна, бывшего члена «Индустриальных рабочих мира» и лидера коммунистического молодежного движения в 1920-х годах. Он был исключен из Коммунистической партии в 1928 году за поддержку Троцкого и стал одним из основателей КЛА вместе с Кэнноном и Шахтманом. Аберн сыграл мужественную роль в создании КЛА, но его склонность к созданию клик и кружков сделала его магнитом, притягивавшим мелкобуржуазные элементы, особенно в нью-йоркских ячейках партии.

Агелофф стала членом Социалистической рабочей партии со дня ее учреждения в январе 1938 года, но поддержала оппозиционную тенденцию меньшинства во главе с Шахтманом и Аберном во время фракционной борьбы 1939–40 годов. В апреле 1940 года она покинула СРП и присоединилась к Рабочей партии, основанной меньшинством после раскола СРП.

Образование Агелофф в качестве эксперта-психолога

В своей профессиональной жизни Агелофф была опытным психологом, научившимся внимательно наблюдать за людьми и слушать то, что они говорят. Ее магистерская диссертация под названием «Исследование “престижа” и “объективных” факторов внушаемости при сравнении расовых и половых различий» хранится в библиотеке Батлера Колумбийского университета.

Диссертация Агелофф касалась вопроса об уязвимости людей перед тем, чтобы быть обманутыми со стороны тех, кого они уважают. Она провела обширные исследования и ряд тестов на тему «внушаемости». Ее исследования привели ее к выводу, что люди психологически склонны отбрасывать здравый смысл, когда на них нажимают люди, которых они уважают. Это была необычная область знаний для женщины, которая позже утверждала, что была обманута Меркадером.

Американская психологическая ассоциация (АПА) определяет «внушаемость» как «склонность к легкому и некритическому принятию идей, убеждений, установок или действий других». АПА определяет «престижное внушение», которое было особым фокусом диссертации Агелофф, как «сообщение, убедительность которого проистекает из его авторства или приписывания лицу с признанным статусом».

Диссертация Агелофф тестировала чернокожих и белых школьников, чтобы определить их восприимчивость к высказываниям лица, которое они уважали — своего учителя, — даже тогда, когда указания учителя становились все более сомнительными и неуместными. Агелофф изложила свой подход так: «Мы предлагаем здесь изучать различия между одними и теми же расовыми группами, а именно, белыми и негритянскими, но с помощью серии тестов», направленных на измерение «личного влияния экспериментатора». Она предвидела, что, когда ребенок находится под влиянием уважаемой фигуры, «субъект может проявлять склонность к формированию ошибочных суждений» или «действовать подражая или под влиянием другого», в отличие от того, когда ребенок получает письменные предложения или устные инструкции от незнакомого лица [16].

Эрик М. Гуревич, родственник сестер Агелофф и автор статьи 2015 года «Думать вместе с Сильвией Агелофф», опубликованной в журнале Hypocrite Reader, был первым человеком, который одолжил для чтения диссертацию Агелофф из библиотеки Колумбийского университета. В интервью с автором настоящей статьи Гуревич сказал: «Иногда ее описывают как обманутую идиотку, иногда — как сексуально неудовлетворенную и уродливую еврейку или что-то в этом духе. Но это всего лишь клише и метафоры». Позже он добавил: «Как бы там ни было, она не была глупышкой» [17].

«Диссертация, ее магистерская диссертация, — пояснил Гуревич, — явно написана под руководством действительно передовых социальных психологов. У нее есть реальное представление об этой новой, развивающейся области социальной психологии».

«Ее исследование посвящено идее “кто является наивным”, — сказал Гуревич. — Самое забавное здесь, что тема целиком про то, как вы приспосабливаетесь к тому, что другие люди хотят вам внушить. Любопытно, что ее интересует именно эта тема».

Роберта Сатов, автор книги Две сестры Койоакана и тоже психоаналитик по профессии, объяснила: «Внушаемость — это форма соблазнения, если хотите. И она была соблазнена и притянута. Поразительно, что это было предметом ее диссертации» [18].

История о том, что Агелофф была «одурачена», правдоподобна лишь в том случае, если признать, что она никогда не рассматривала возможность того, что ее обманывают. Но ее диссертация показывает, что Агелофф глубоко изучила тот самый феномен, жертвой которого она предположительно стала всего несколько лет спустя.

Лето 1938 года: Агелофф едет в Европу на учредительную конференцию Четвертого Интернационала

Поездка Агелофф в Европу летом 1938 года, во время которой она познакомилась с Меркадером (который называл себя «Жаком Морнаром»), стала решающим событием в ее жизни. Ее путешествие не было отпуском, как она позже утверждала. Анализ ее деятельности в Европе показывает, что Агелофф занималась политической работой, связанной с подготовкой учредительной конференции Четвертого Интернационала, которая состоялась в Париже в сентябре 1938 года. В книге Это моя история (This is My Story) лидер коммунистической партии Луис Буденц, который в 1938 году руководил усилиями ГПУ по проникновению в СРП, назвал Агелофф «курьером» в троцкистском движении.

Поездка Агелофф в Европу проходила на фоне сталинского Большого террора и смертоносной кампании ГПУ по уничтожению членов Четвертого Интернационала в Европе. Троцкист вряд ли нашел бы тогда время и деньги для отпускного путешествия по Европе. Контекст ее поездки делает выбор партнера по вояжу в лице сталинистки Руби Вайль еще более необъяснимым.

В феврале 1938 года, за несколько недель до того, как Агелофф решила отправиться в Европу, сеть ГПУ убила сына Троцкого Льва Седова в парижской Клинике Мирабо. Агент ГПУ Марк Зборовский, чье партийное имя во французском троцкистском движении было «Этьен», предоставил ГПУ важную информацию, которая позволила осуществить убийство Седова. Зборовский также участвовал в организации трех других убийств: 1) Эрвина Вольфа, политического секретаря Троцкого, который был убит ГПУ после прибытия в Испанию в июле 1937 года; 2) Игнатия Рейсса, дезертировавшего из ГПУ и убитого в Швейцарии в сентябре 1937 года; 3) Рудольфа Клемента, секретаря Четвертого Интернационала, убитого в Париже в июле 1938 года.

В разгар этой бойни, когда сталинисты преследовали троцкистов, Сильвия Агелофф отправилась в Париж с человеком, который, как она знала, являлся активным сталинцем — агентом ГПУ Руби Вайль [19].

Что знала Сильвия Агелофф в 1938 году о своем партнере по путешествию, агенте ГПУ Руби Вайль?

Позже Агелофф утверждала, что не знала о том, что Вайль был сталинистским агентом, и согласилась поехать с ней в Европу, потому что они были друзьями. Эта дружба стала ключевым аспектом предыстории сталинистского заговора по внедрению Меркадера/Морнара в троцкистскую среду. Если бы его когда-нибудь спросили, как он вступил в контакт с движением, он мог бы невинно объяснить, что его знакомая, Руби Вайль, познакомила его со своей подругой Сильвией.

Но если Сильвия Агелофф знала, что Руби Вайль состоит в Коммунистической партии, зачем ей было ехать с Вайль на секретную учредительную конференцию Четвертого Интернационала, особенно во время сталинского Большого террора и в условиях, когда ГПУ убивало троцкистов в Париже и по всей Европе?

Выяснение того, что же Сильвия Агелофф и ее сестры знали о семье Вайль в тот момент, когда они решили вместе отправиться в Европу, требует пересмотра их заявлений, сделанных после убийства Троцкого.

В декабре 1950 года Сильвия и Хильда Агелофф были вызваны для дачи показаний в Конгрессе по поводу того, что они знали об убийстве Троцкого и роли ГПУ в нем. Обе сестры свидетельствовали, что они действительно знали, что Вайль активно участвует в сталинистском движении: «Ходили слухи, что она вступила в Коммунистическую партию», — сказала Сильвия Агелофф под присягой [20].

В своих показаниях Хильда Агелофф объяснила, что познакомилась с Руби Вайль «в Американской рабочей партии, к которой мы принадлежали примерно в 1936 году [sic: АРП слилась с троцкистской КЛА в декабре 1934 года и перестала существовать как самостоятельная организация]. Руби Вайль работала в газете вместе со своим шурином Гарри Хау. Вот так я и познакомилась с ней. После этого она вышла из партии и перестала работать в газете. Гарри Хау, я думаю, тоже оставил газету» [21].

В 1940 году Сильвия Агелофф сказала мексиканской полиции на допросе вскоре после убийства Троцкого, что в то время, когда она согласилась поехать с Руби Вайль, она знала о связях последней со сталинцами. «Она знала, что муж одной из [сестер Вайль], по имени Гарри Хау, принадлежал к АРП, и что позже он присоединился к сталинистам. В настоящее время Хау живет в Нью-Йорке, но она не знает его адреса» [22].

Гарри Хау не был рядовым сторонником А.Й. Масти. В 1935 году Хау был заместителем редактора New Militant — газеты Рабочей партии (США), которая была образована в результате объединения АРП, партии Масти и троцкистской КЛА. Имя Хау стоит рядом с именем Кэннона в списке редакторов газеты [23]. Хау был видным сотрудником Нью-Йоркской трудовой школы, находившейся под контролем «Конгресса за прогрессивные трудовые действия» Масти, и числился в 1932 году лектором по курсу трудовой журналистики [24].

Его частные письма показывают, что Хау был очень враждебно настроен в отношении слияния с троцкистами. Письмо, написанное Хау в 1934 году одному из членов АРП, ясно показывает его враждебность к троцкизму: «Мы движемся в направлении того сектантства, которое мы так громогласно отрицали». Партия «так быстро уходит влево… Мне уже порядком надоело соревноваться со всеми остальными маленькими группами за революционную чистоту» [25].

Биограф Масти Лейла Дэниельсон сказала, что Хау был одним из «наиболее важных национальных лидеров» АРП. После слияния с КЛА Хау последовал примеру Буденца и вышел из Рабочей партии (США) в 1935 году [26].

Хау был женат на сестре Руби Вайль, Марион Вайль. Позже, 25 сентября 1940 года, в сообщении американского консульства в Мексике своему начальству в Госдепартаменте США говорилось, что Джозеф Хансен сказал американскому консулу о том, что Сильвия Агелофф знала во время ее решения ехать с Руби Вайль, что ее сестра Марион тоже была сталинисткой, и что третья сестра Вайль, Гертруда, возможно, также участвовала в организации встречи между Агелофф и Меркадером. В сообщении консульства, опубликованном в одном из материалов серии Безопасность и Четвертый Интернационал, говорится:

«Г-н Хансен намекнул, что ценная информация может быть получена следующим образом: Департамент знает из предыдущих упоминаний в депешах [sic] из этого офиса о Руби Вайль. Она, по словам Хансена, одна из трех сестер, двух других зовут Гертруда и Марион [27]. Первая замужем за раввином и живет в Альбукерке, штат Нью-Мексико; никогда не занималась политикой, хотя именно о ней Марион упоминала в письме, адресованном Сильвии Агелофф в Париж в 1938 году, как о заинтересованной в том, чтобы Сильвия познакомилась с Джексоном. Хансен объясняет использование имени Гертруды в этой связи тем, что Марион уже давно была яростной и убежденной сталинисткой, и что если бы именно она проявила интерес к знакомству Джексона и Сильвии, то у Сильвия могли бы возникнуть подозрения. Департамент может узнать от Гертруды кое-что ценное. Хансен сказал, что эта информация была передана Сильвией ее брату Монте».

Хильда Агелофф позже свидетельствовала, что сестры Агелофф знали Марион Вайль в то время, когда Сильвия Агелофф путешествовала с Руби Вайль: «Однажды я позвонила Марион и спросила, как чувствует себя ее сестра [Руби], и она ответила, что у нее все в порядке» [28].

Июль 1938 года: Агелофф и «Жак Морнар» встречаются в Париже

Согласно всем прошлым версиям этой истории, Вайль познакомила Агелофф с «Жаком Морнаром» в начале июля в Париже. Новый знакомый начал ухаживать за Сильвией Агелофф и вызвал в ней любовь в нему. Морнар рассказывал, что работает спортивным журналистом, пишет для таких изданий, как La Nation Belge, Le Soir, Les Dernieres Nouvelles, Auto и Les Sports [29]. По его словам, у него много денег, унаследованных от отца, бельгийского дипломата, умершего в 1926 году.

В заявлении, сделанном мексиканской полицией после нападения на Троцкого, Агелофф объяснила, что никогда не видела его работающим и не читала его статей. Она «приняла на слово то, что сказал ей Джексон». Агелофф говорила о нем под именем «Джексон», которое он использовал по прибытии в Северную Америку в 1939 году. У него «всегда было много денег, и он часто бывал в лучших местах», продолжала Агелофф [30].

Первый очевидный вопрос заключается в том, почему Агелофф, высокообразованный интеллигент и предположительно убежденный революционер-социалист, наделенный серьезными обязанностями в троцкистском движении, бездумно погрузилась в любовные отношения с богатым плейбоем, чья семья — если верить Морнару — имела тесные связи с реакционным бельгийским государством?

Во всяком случае, с самого начала отношений Агелофф с Морнаром было совершенно очевидно, что ее новый любовник — весьма сомнительная личность. Обстоятельства их первой встречи неправдоподобны, а его объяснения по поводу самого себя вопиюще противоречивы. А учитывая политический контекст — Московские процессы, сталинский террор в Советском Союзе и убийство ГПУ троцкистов в Испании (Эрвин Вольф), Швейцарии (Игнатий Рейсс) и Франции (Лев Седов и Рудольф Клемент), — невозможно поверить, что Агелофф никогда не рассматривала возможность того, что Морнар был сталинистским агентом.

Продолжение следует

***

Примечания:

[1] Martín Gabriel Barrón Cruz, “Actuaciones Ministeriales en el Homicidio de León Trotsky,” Instituto Nacional de Sciencias Penales, Mexico D.F., 2018, p. 39.

[2] Excerpted from Asaltar los Cielos, (Storm the Skies), 1996 documentary film directed by Javier Rioyo and José Luis López Linares.

[3] Ibid.

[4] James P. Cannon, The Socialist Party in World War II: Writings and Speeches, 1940–43 (Pathfinder Press, 1975), pp. 81–82.

[5] См. веб-сайт Роберты Сатов, доступный по адресу: https://www.twosistersofCoyoacán.com/about

[6] Aisha Carter, “Sunny East Village Pad in Ageloff Towers Is the Perfect Starter Apartment” 6 Sq Ft, April 16, 2015.

[7] Интервью Эрика Лондона с Робертой Сатов 18 августа 2020 г.

[8] Gregorio Luri, El Cielo Prometido: Una Mujer al Servicio de Stalin (Barcelona: Editorial Planeta, 2016), p. 214.

[9] Троцкистское движение в США сольется с АРП в 1934 году.

[10] Christopher Phelps, Young Sidney Hook: Marxist and Pragmatist (Ann Arbor: University of Michigan Press, 2005), p. 111 n. 32. Впервые опубликовано издательством Cornell University Press в 1997 году. Фелпс пишет, что проводил свои исследования, когда все три сестры были живы.

[11] Доступно здесь.

[12] Троцкистское движение в США образовало Социалистическую рабочую партию (СРП) в январе 1938 года.

[13] Barrón Cruz, pp. 54–55.

[14] P.J. Grisar, “Sharks Defending Britain from Nazis? How ‘Fake News’ Helped Foil Hitler” Forward, October 22, 2018 («издательство использовалось для того, чтобы придать вес журналистам, являвшимся агентами британской разведки»).

[15] Dan Georgakas, “The Greeks in America,” Journal of the Hellenic Diaspora, NY, Spring-Summer 1987, Vol. 14 Nos. 1 and 2, pp. 29–31.

[16] Sylvia Ageloff, “A Study of ‘Prestige’ and ‘Objective’ Factors in Suggestibility In A Comparison of Racial and Sex Differences,” May 1934, available at Butler Library, Columbia University.

[17] Интервью Эрика Лондона с Эриком Гуревичем 17 августа 2020 г2020 г.

[18] Интервью Эрика Лондона с Робертой Сатов 18 августа 2020 г2020 г .

[19] Стоимость стандартной каюты на трансатлантическом океанском лайнере в Европу в 1938 году составляла 200 долларов, и это было непомерно дорого для большинства людей. (Архивные брошюры с ценами 1938 года см. здесь). В ценах 2020 года этот билет стоил бы примерно 3700 долларов.

[20] American Aspects of the Assassination of Leon Trotsky, US House of Representatives Committee on Un-American Activities, 1950, p. 3,402.

[21] Ibid., p. 3,407.

[22] Barrón Cruz, p. 163.

[23] См., например, здесь.

[24] См., например, Labor Age of November, 1932 [https://www.marxists.org/history/usa/pubs/laborage/v21n11-nov-1932-labor-age.pdf], p. 2.

[25] Leilah Danielson, “Howe to Hardman, June 21, 1934,” American Gandhi: AJ Muste and the History of Radicalism in the Twentieth Century (Philadelphia: Penn Press, 2014), p. 188.

[26] Ibid., p. 404 n. 57.

[27] В большинстве случаев имя сестры Руби Вайль произносится как «Марион», а не «Мэриан» (Marian).

[28] American Aspects of the Assassination of Leon Trotsky, p. 3,409.

[29] Eduard Puigventós López, Ramón Mercader, el Hombre del Piolet: Bi ografía del asesino de Trotsky (Barcelona: Now Books, 2015), e-book at location 2,424.

[30] Ibid. at location 2,415.