25 января 1995 года российские военные ошибочно приняли ракету Black Brant XII, запущенную группой ученых из Норвегии и США для исследования северного сияния над Шпицбергеном, за ядерную атаку ВМС США баллистической ракетой Trident. Это был первый случай, когда российский лидер привел ядерный чемоданчик в состояние боевой готовности.

Ракета, на которой было установлено оборудование для изучения северного сияния, была запущена с островного ракетного полигона Andøya Rocket Range, расположенного у северо-западного побережья Норвегии. Она двигалась по той же траектории, по которой могли лететь межконтинентальные ядерные ракеты США в сторону Москвы. Сирены тревоги прозвучали в российском радиолокационном центре, где технические специалисты зафиксировали полет ракеты, и откуда поступило сообщение о ракетном нападении США.

Президент России Борис Ельцин вызвал генералов и военных советников, и ему был доставлен «ядерный чемоданчик» «Чегет». У него было меньше десяти минут, чтобы решить, будут ли российские военные наносить ответный удар. «Я действительно вчера впервые воспользовался своим “маленьким черным ящиком” с кнопкой, который всегда со мной, — рассказал Ельцин прессе на следующий день, едва избежав ядерной катастрофы. — Я немедленно связался с министерством обороны и всеми необходимыми мне военными командирами, и мы проследили движение этой ракеты от начала до конца».

Несколько лет спустя Spiegel Online отмечал, что Ельцин в то время оставил российские ядерные ракеты в своих шахтах, вероятно, «потому, что отношения между Россией и США в 1995 году были относительно доверительными».

Ученые, проводившие исследование, начиная с 1962 года, запустили более 600 ракет, но ракета Black Brant XII была больше, чем предыдущие, и больше напоминала американскую баллистическую ракету. За месяц до этого запуска команда исследователей проинструктировала норвежский МИД о необходимости уведомить соседние страны об их эксперименте. Российские чиновники за три недели до запуска получили из Осло такое уведомление, но оно, очевидно, было ими проигнорировано. Экипажи радаров российской системы предупреждения о ракетном нападении (СПРН) также не были проинформированы и сообщили, что это движущаяся в сторону России потенциально ядерная ракета.

Питер Прай (Peter Pry), бывший сотрудник ЦРУ, писал, что, хотя в ядерный век были и другие ложные тревоги, ни одна из них не заходила так далеко, как инцидент с норвежской ракетой, «единственный самый опасный момент эпохи ядерных ракет».