В четверг, 7 июня, Музей истории ГУЛАГа в Москве сообщил, что на основании секретного документа, принятого в феврале 2014 года, архивные материалы о заключенных в системе принудительных трудовых лагерей Советского Союза и впоследствии освобожденных систематически уничтожаются. Масштаб уничтожения архивных материалов пока до конца не ясен.
По имеющимся оценкам, около 12 миллионов человек стали жертвами Большого террора, развязанного сталинистской бюрократией во второй половине 1930-х годов: они были либо расстреляны, либо отправлены в тюрьмы и принудительные трудовые лагеря (ГУЛАГ), где многие умерли или стали инвалидами. В отдельные времена в системе ГУЛАГа в заключении находилось до 7 миллионов человек. Только в 1937-1938 годах по политическим мотивам было арестовано 1,7 миллиона человек. Подавляющее большинство из них были обвинены в принадлежности к «троцкистско-зиновьевскому центру» или другим «террористическим» организациям, которые якобы вдохновлялись Львом Троцким, вождем русской революции и антисталинистской Левой оппозиции.
Большой террор, который советский историк и социолог Вадим Роговин называл «политическим геноцидом», привел к физическому уничтожению советской Левой оппозиции, численность которой достигала 30 тысяч человек, а также десятков тысяч идейных коммунистов и представителей интеллигенции, членов Коммунистической партии Советского Союза и заграничных секций Третьего Интернационала (Коминтерна). Помимо политической оппозиции, ошеломляющий по своим масштабам террор также ударил по миллионам людей, которые вообще не были вовлечены в какую-либо политическую деятельность.
Как заметил советский писатель Варлам Шаламов, сочувствовавший Левой оппозиции, сталинский террор был направлен против «всех, кто помнил неправильную часть российской истории», то есть против тех, кто помнил историческую правду о русской революции, ее лидерах и внутрипартийной борьбе 1920-х годов. Другими словами, террор был направлен на уничтожение — не только политически, но также и физически, — исторического сознания и памяти советского и международного рабочего класса.
Во многих случаях архивные дела, личные папки или даже краткие биографические архивные карточки остаются единственным свидетельством самого существования жертвы. Как рассказал Роман Романов, директор Музея истории ГУЛАГа, газете Коммерсант:
«В случае если заключенный умирал или погибал в лагере, его личное дело отправлялось на бессрочное хранение. А если человек освобождался, то его дело уничтожалось, но составлялась архивная карточка, где указывались ФИО, год и место рождения, передвижение заключенного между лагерями и лагерными пунктами, а также дата освобождения».
Именно эти карточки начали систематически уничтожаться после 2014 года на основании специального приказа российских государственных органов.
Само существование этого преступного во всех смыслах документа было выявлено более или менее случайно российским историком Сергеем Прудовским, одним из партнеров Музея истории ГУЛАГа. Когда Прудовский запросил информацию о крестьянине Федоре Чазове, репрессированном во время Большой чистки 1937-1938 годов, осужденном на пять лет лагерей и высланном в Магаданскую область, он обнаружил, что архивная карточка о Чазове была уничтожена.
Прудовский рассказал газете Коммерсант: «Я запросил УМВД по Магаданской области. Они ответили, что личное дело заключенного было уничтожено еще в 1955 году согласно приказу тех лет. При этом выяснилось, что архивная учетная карточка тоже была уничтожена».
Когда Прудовский спросил, почему была уничтожена карточка, начальник информационного центра УМВД России по Магаданской области Михаил Серегин сообщил, что карточка была уничтожена на основании приказа от 12 февраля 2014 года. Этот приказ был подписан совместно МВД, Минюстом, МЧС, Минобороны, ФСБ, ФСКН, ФТС, ФСО, СВР, а также Генпрокуратурой и Государственной фельдъегерской службой.
После этого директор музея Роман Романов написал письмо Михаилу Федотову, советнику президента России и председателю Совета при президенте РФ по правам человека (СПЧ). В этом письме Романов указал, что Музей истории ГУЛАГа получил информацию от МВД, в которой подтверждалось, что карточки осужденных жертв террора подвергались уничтожению.
Это не первый случай, когда уничтожение такого рода архивных материалов привлекло к себе всеобщее внимание. По сообщению Коммерсанта, в 2014 году жительница Московской области пыталась получить информацию о родственнике, который был осужден и отправлен в Магадан в 1939 году, и в ответ узнала, что его архивная учетная карточка была уничтожена. Женщина обратилась в Верховный суд РФ, а затем и в Конституционный суд РФ, но проиграла иск в обеих инстанциях.
Председатель СПЧ Федотов сказал Коммерсанту, что он изучает этот вопрос, и заявил, явно противореча вскрывшимся фактам: «Мы всегда будем защищать сохранение архивных материалов, они содержат очень важную историческую информацию… Когда есть документ, его фальсифицировать практически невозможно. А когда документа нет, можно придумать все, что угодно».
Но в этом как раз и состоит смысл приказа 2014 года, который, по своей сути, соответствует целям сталинского Большого террора.
Хотя после распада СССР в 1991 году некоторые важные архивные материалы были отрыты для исследователей, сам доступ к российским архивам зачастую остается весьма сложным, особенно когда речь идет о советском периоде.
За последние 25 лет архивы то открывались, то снова закрывались по прихоти властей, бесчисленные дела все еще хранятся в тайне, без доступа к ним общественности, часто без каких-либо вразумительных объяснений. Особенно затруднен доступ к «личным делам». Многие из них хранятся только в архивах ФСБ, и работа с ними всегда требует письменного согласия близких родственников, из которых в ряде случаях уже никого не осталось в живых.
Несмотря на эти ограничения, а также доминирующую в обществе атмосферу крайней реакции и политической путаницы, что характерно для России после 1991 года, в открытом доступе появились важные исторические собрания документов, которые проливают свет на многие значимые аспекты истории советского общества, в том числе, связанные с борьбой Левой оппозиции.
Работа с архивными документами находится под угрозой из-за секретных действий российского государства, направленных на намеренное утаивание и уничтожение архивных материалов. Также продолжается политическое и финансовое давление на всех тех, кто изучает эту историю. Приказ 2014 года является предупреждением об опасностях, которые государственный контроль над архивами несет серьезным историческим исследованиям, посвященным преступлениям сталинизма. Подобно другим операциям государства, таким, как скандальный телесериал с клеветой на Троцкого, показанный в ноябре 2017 года, этот приказ служит признаком продолжающегося государственного заговора и решимости российской олигархии сделать все, чтобы фальсифицировать историю и скрыть правду о преступлениях сталинизма.